История России в лицах. Книга третья - Светлана Бестужева-Лада

Годы шли, князь Дмитрий мужал, росла сила Московского княжества, тогда как раздоры между остальными князьями не прекращались. По одному «выдергивал» их Дмитрий Иванович с независимых княжений, отбирал земли и присоединял к московским. А в шестнадцатилетнем возрасте великий князь московский женился на единственной дочери князя Суздальско-Нижегородского Дмитрия Константиновича. Брак был заключен в Коломне, там же был подписан и «вечный союз» двух князей.

Москва окончательно утвердила свое руководящее положение в русских землях, хотя все еще платила дань Золотой Орде и вынуждена была считаться с ее ханами. Мало кто мог предвидеть, что существование татаро-монгольского ига почти закончилось, что через считанные годы никто из русских князей не поедет за «ярлыком» в проклятую Орду. Она казалась вечной и несокрушимой, но… только казалась.

Совсем еще молодой великий князь Московский отстроил первый белокаменный кремль в Москве, который навсегда стал символом города. А в возрасте двадцати пяти лет князь Дмитрий отразил нападение на княжество сильного войска литовского князя Ольгерда, а затем вынудил Тверь признать старшинство Москвы и заключить с ней прочный мир.

В 1376 году Московское княжество утвердило своё влияние в Болгарии Волжско-Камской, в 1378 году его рать разбила под Скорнищевом рязанского князя. Но Дмитрий Иванович занимался не только усмирением строптивых соседей: он первым из московских князей возглавил вооружённую борьбу народа против татар и в 1378 на реке Вожа разгромил татарское войско.

«В год 1378 ордынский князь, поганый Мамай, собрав многочисленное войско, послал Бегича ратью на великого князя Дмитрия Ивановича и на всю землю Русскую. Великий же князь Дмитрий Иванович, услышав об этом, собрал много воинов и пошел навстречу врагу с войском большим и грозным. И, переправившись через Оку, вошел в землю Рязанскую и встретился с татарами у реки у Вожи, и остановились обе силы, а между ними была река».

Сам князь Олег Рязанский летописцем даже не упоминается. По-видимому, тихо сидел со своей дружиной в столице – Переяславле-Рязанском, и… просто ждал, чем все это закончится. Ему не хотелось ни ссориться с Москвой, ни воевать с Мамаем. Время единения русских князей еще не наступило, равно как и не настал срок падения Орды. Но…

В войске, которое участвовало в битве, кроме москвичей был еще и князь Даниил Пронский, командовавший целым крылом русской армии, то есть примерно третью или четвертью всего выставленного против татар войска. Вряд ли Дмитрий Иванович доверил бы человеку, никак доселе не проявившему себя на полу брани, такой важный пост. Видимо, он привел с собой не только личную дружину, но и много других воинов с рязанских земель. А вот этого он бы не смог сделать без ведома и согласия Олега Рязанского.

Правда, Мамай рассчитывал совсем на другое: рязанский князь считался союзником Орды и должен был помочь ее войску, сражаясь против великого князя Московского. Однако в летописных сообщениях о битве на Воже не упоминается о какой-либо помощи Олега татарам.

Зато саму битву летописцы описали весьма подробно:

«Через несколько же дней татары переехали на нашу сторону и ударили в кони свои, и искочиша быстро, и нюкнуша гласы своими, и поидоша на грунах и ткнуша на наших.

И ударили на них с одной стороны Тимофей окольничий, а с другой стороны князь Даниил Пронский, а князь великий ударил в лице. Татарове же в том часе повергли копья свои и побежали за реку за Вожу, а наши после за ними, бьючя их и секучи и колючи…»

Таким образом, русские бросились на атаковавших их татар одновременно с трех сторон. И татары, не выдержав фланговых ударов, побросали копья и бросились наутек. Однако, разгромив противника, русские не решились немедленно преследовать его. Возможно, опасались, что бегство татар было притворным, и, пустившись за ними в погоню, они попадут в засаду. Опасения, не лишенные основания: напасть малым числом, отступить и заманить в ловушку – старейший тактический прием степняков.

«А когда приспел вечер, и зашло солнце, и померк свет, и наступила ночь, и сделалось темно, то нельзя было гнаться за ними за реку. А на другой день с утра стоял сильный туман. А татары, как побежали вечером, так и продолжали бежать всю ночь. Князь же великий в этот день только в предобеденное время пошел вслед за ними, преследуя их, а они уже далеко убежали…» – пишет далее летописец.

Татар русские войска, конечно, уже не догнали. Но зато нашли в степи брошенный ими обоз. Татары, видимо, ни на секунду не сомневались, что русские войска мчатся за ними следом, и именно поэтому бросили все свое имущество.

Гнев Мамая был страшен. Той же осенью татары совершили опустошительный набег на рязанские земли и разорили столицу княжества. Но дальше на Москву не пошли, не желая иметь в тылу хоть и выжженную, но враждебную рязанскую землю. Осторожный рязанский князь потерял всё, а уж о союзе с Ордой теперь и говорить не приходилось.

Но и вопрос о походе на строптивое Московское княжество стал лишь вопросом времени. Умирающая Орда все еще пыталась огрызаться, стремилась вернуть себе прежнее могущество, не понимая, что обратного пути просто нет. Хотя бы потому, что не было уже той Великой Золотой Орды, которая нагоняла страх на всех остальных и постоянно обогащалась за их счет. Время ушло: разрозненные и ослабевшие ханы практически все оставшиеся силы тратили на пустые межусобицы.

Москве же хватало проблем и без татар. За три года до вышеописанной битвы на Воже в ней случился великий пожар, который вошел в историю под именем «Всесвятский», так как начался в церкви Всех Святых. За два (!) часа огонь уничтожил Кремль, Посад, Загородье и Заречье. Но, как говорится, нет худа без добра: именно этот пожар стал причиной строительства в столице княжества нового кремля – белокаменного.

Именно новые неприступные стены помогли москвичам выдержать литовскую осаду, которая началась в ноябре 1368 года после того, как в кровопролитной битве на реке Тростна близ Москвы литовцами был разгромлен сторожевой полк москвичей. Разорив за три дня всю московскую округу, войско Ольгерда отошло назад в Литву.

Как сообщается в летописи «…такого зла, как от литовцев, и от татар не было».

Но князь Дмитрий уже почувствовал свою силу. Московские войска провели ответные походы в зависимые от Литвы Смоленскую и Брянскую земли, а затем предприняли новый поход на Тверь, после которого тверской князь Михаил… отправился в Орду просить великокняжеский ярлык. И довольно легко получил его, только все великокняжеские права так и остались на бумаге.

На известие о том, что он более не великий князь, Дмитрий Иванович ответил просто: собрал сильное войско у Переяславля и послал к представителю Орды в Твери гонца с грамотой:

«К ярлыку не еду, Михаила на княжение в землю владимирскую не пущу, а тебе, посол, путь чист!».

И все-таки московский князь показал себя не только отважным воином, но и хитроумным политиком. Он лично поехал в Орду, но не за ярлыком, а для того, чтобы выкупить находившегося там в заложниках сына… Михаила Тверского, Ивана. Ордынцы запросили несусветный выкуп, вдвое превышавший годовой доход всего Московского княжества. Дмитрий Иванович заплатил. Но тверской князь оказался неблагодарным.

Всего через три года после того, как его сын был выкуплен из Орды, Михаил Тверской вновь запросил ярлык на великое княжение, а, получив его, послал свои отряды на Торжок и Углич – закреплять свое положение. Поздно.

Вокруг Московского князя Дмитрия собрались полки почти всех князей северо-востока Руси: суздальско-нижегородский, серпуховской, городецкий, ростовские, ярославские, белозёрский, кашинский, стародубский, тарусский, новосильский, оболенский, смоленский, брянский и новгородцы, между прочим, постоянные враги Твери.

Осада города длилась месяц и князь Михаил вынужден был запросить мира. Договор с Дмитрием Ивановичем был подписан в начале сентября 1378 года, в нем Михаил навсегда отказался от притязаний на Москву, великое княжение Владимирское и Новгород, обязался помогать Дмитрию против татар и открыть свободный пропуск товаров новгородских по своей земле.

Объединение русских земель вокруг Москвы началось. Но – медленно, с перерывами, с появлением новых претендентов на великое княжение, с продолжающимися поклонами в сторону Золотой Орды. Большинству русских князей было трудно поверить в то, что этот колосс, когда-то подмявший под себя Русь, доживает последние годы.

Пожалуй, и сам Дмитрий Иванович не был до конца уверен в том, что татаро-монгольскому владычеству на Руси приходит конец. Но, в отличие от многих других князей, делал все, чтобы этот конец приблизить. Парадоксально, но факт: помогли ему в этом… сами ордынцы, решившие во что бы то ни стало взять реванш после унизительного поражения на реке Вожа.